стр. 1  2  3  4  5  6  7  8  ...  10  11  12  13  14  15

Это был забавный случай.

Подольский парень Бестрепетнов, хоккеист и сын директора средней школы, когда-то знать не знал о том, что где-то в просторных квартирах с широкими лоджиями за матовыми стеклами окон живут сильные и интересные мира сего, некоторые вещи воспринимающие иначе, чем Бестрепетнов и все, кто его с детства окружал.

И вот неугомонная Танька затащила его как-то в такую квартиру на улице Льва Толстого. Там тусовались экстрасенсы, архитекторы, музыканты, какие-то девицы с бриллиантовыми крестиками в ушах, живой и настоящий внук Семена Буденного (точно с такими же усами), подпольные миллионеры, а также седые МИДовские мальчики с фигурами теннисистов. На столе, надо же понимать, всё было такое, что Бестрепетнов растерялся и аппетит потерял. А уж хлопнув рюмку "Амаретто", он и вовсе решил никому про это не рассказывать: все равно не поверят, что такие напитки на свете существуют...

И разговоры велись какие-то дико непонятные и соблазнительные: верховенщина, Васильев, российская блядонутость, еврейский концептуализм...

Время было заповедное. Седые старушки в киосках "Союзпечати" еще "Пентхаусами" не торговали. "Маленькую Веру", кроме мамы с папой, еще никто и по фамилии не знал.

Когда вся орава этих мудреных людей, отведав снеди, закричала: "Порнуху хотим!.." - Бестрепетнов ушам своим не поверил. За это же в тюрьму сажают, подумал он. Нет, здесь что-то не то. Они, должно быть, что-нибудь другое порнухой называют...

Но оказалось - нет, называют то самое. Включили видеомагнитофон, и на экране телевизора показались две девицы. Сперва они поупражнялись друг с дружкой. Потом поймали какого-то мужика, стащили с него штаны и...

Ну, чего там пересказывать. Редкий читатель не видел этого безобразия.

Бестрепетнов вышел оттуда исполненным самых странных чувств. Таньке он про свои чувства ничего не рассказывал.

Они, вообще, обошли молчанием этот эпизод и не вспоминали его никогда.

А Бестрепетновские чувства были такие: истома и неловкость. Если б он эту порнуху смотрел в одиночестве, ничего бы такого с ним не было. А здесь - ладно, Танька, а ведь и еще была целая куча девиц и женщин, в том числе две пожилые...

Примерно такие же чувства одолевали его и теперь на Пляже.

Он давно уже не отдыхал на югах.

Наверное, лет шесть или семь.

И сейчас, вкусив моря и солнца, почему-то не очень и счастлив. Похоже, что не нравится ему здесь.

Но это же невозможно! Миллионы терзаются оттого, что им не дано!

А ему - дано.

А он - не рад.

Странно.

Он повернулся, посмотрел на РЖ.

Нет, нельзя сказать, что совсем не рад.

Прыгнув с Камня и заплыв в море очень далеко, он вернулся на берег, к своей Солнечной. Рядом с ней на отдельном полотенце лежал, разбросав гениталии по коленкам, незнакомый молодой человек.

- Кто это? - оторопело спросил Бестрепетнов.

- Не знаю, - равнодушно ответила Лена и перелистнула свою французскую книжку.

Молодой человек не повел ни ухом, ни рылом. Только концом своим, тонким и длинным, как глиста, пошевелил в знак приветствия.

Бестрепетнов мрачно закурил и лег с той стороны, где не было молодого человека. Загадочно шелестели ворошимые ветром страницы манюэля. МЧ лежал, радостно посматривая по сторонам, и вдруг заворочался и заговорил:

- Хороший пляж, господа. Народу-то как немного!..

- Именно, - буркнул Бестрепетнов. - Есть где лечь, чтобы другим не мешать.

МЧ, видно, таких тонких намеков не понимал. Он остался лежать как лежал, и никому не понятно было, что он такое задумал, зачем он тут лежит.

Ну, умный, сказал про себя Бестрепетнов, вылезай, где ты там! Объясни, что с ним делать, с этим мудаком чёртовым. Посылать? Он не посылается. В морду дать? А вдруг здесь порядок такой - подкладываться к чужим женщинам, и кто этого не понимает, тот - дикаррр?.. Научи, как быть!..

Но умный молчал, спрятавшись где-то в глубине, - должно быть, не хотел неприятностей...

МЧ вдруг приподнялся на локте и заворковал:

- А я в июне побывал в Прибалтике. В Латвии и Литве. Море там холодное, но всё как-то цивилизованнее, да. На обычных пляжах уже топ-лесс - норма. А на наших... о, это что-то! Правда, в Юрмале на Пляже очень тесно. А в Паланге, напротив, совершенно просторно. И голый лоточник продает воду и всякие пирожки. Правда, только гражданам Прибалтики. То есть, паспорт не спрашивает, конечно... где его спрячешь?.. - МЧ захихикал. - Но как-то отличает... А в плавках попросту никого не пропускают на Пляж. В плавках? - иди вон.

Бестрепетнов открыл было рот, чтобы сказать МЧ, что он бы лично его ни в плавках, ни без плавок никуда бы не пропустил, за исключением одного места... но тут Лена поднялась и пошла купаться.

МЧ проводил её взглядом, и всё разбросанное по коленкам пришло у него в движение.

Бестрепетнов рассвирипел.

- Знаете, - увлеченно обратился к нему МЧ, когда Лена вошла в море и поплыла, - недавно перечитывал "Мастера и Маргариту". Согласитесь, здорово описал Михаил Афанасьевич, как она летала по воздуху, зажав щетку в половых органах...

Мочи его, Бестрепетнов! заорал умный. С ним все ясно! Он - маньяк!

Ну, мочить мы его не будем, сказал Бестрепетнов, поднимаясь с полотенца, за что же мочить? Мы ему физически объясним...

Одна из кроссовок МЧ, конечно же, "Adidas", описав в воздухе длинную дугу, шлепнулась в Черное Море. Взвизгнув, помчался за нею и её владелец. По дороге вторая кроссовка догнала его и небольно ударила по затылку. В том же направлении отправились полотенце МЧ и лыжная сумочка из черного кожезаменителя.

Нашаривая на дне морском свои причиндалы, МЧ обиженно вскрикнул:

- Дурной характер... как подштанники!.. Иметь имей, а людям не показывай!..

- Утоплю, - пообещал Бестрепетнов, и любитель изящной литературы немедленно заткнулся.

На Пляже мало кто заинтересовался конфликтом. Одна-две подзорные трубы повернулись в сторону Бестрепетнова, но тут же скользнули назад и уставились на куда более занимательные вещи. Только Завсегдатай, царивший в тесной толпе у начала Пляжа, довольно поблескивал своими очёчками.

Когда Лена вернулась, молодого человека след простыл на Пляже.

- Ну что, - усмехнулась она, - доказал, кто в доме хозяин?

- Угу, - сказал Бестрепетнов, успевший лечь на полотенце и раскрыть манюэль. - Доказал.

- Молодец. Герой. Чурило ты нашенский Пленкович.

Бестрепетнов в ответ на это промолчал, и она дальше не стала продолжать, и так они молчали и молчали, уткнувшись каждый в свою книжку, пока не пришло время идти пить чай.

Андрей-Завсегдатай, оказывается, давно уже махал им рукой и пригласительно свистел без помощи пальцев.

Сидели: бородатенький мужик Эдуард, первым показавший им сюда дорогу; РЖ Наташа и с ней двое атлетических; внештатный командир Пляжа Андрей в очёчках; симпатичная семейная пара и еще человек пять, ничем, кроме наготы, не примечательных.

РЖ Наташа, кстати говоря, хоть и выдающейся была женщиной во всех отношениях, но сильно Солнечной уступала, однако.

Шел какой-то общий ленивый разговор, но Бестрепетнов в нем не участвовал. Сказать, почему? Потому что РЖ Наташа напротив него села в такую позу, что у него в глотке пересохло, и даже чай не помог.

Но тут вдруг Андрей обратился к нему:

- Вы, наверное, научный работник? Причем, гуманитарного профиля?..

- Почему вы так решили? - хриплым басом спросил Бестрепетнов.

- Вы целый день лежите, уставившись в книгу. В таком месте не у всякого получится.

- Да, я научный работник, - согласился Бестрепетнов. - А...

- Я - художник. Правда, это не профессия. Но главное.

- А профессия?

- Самая обычная. Бизнесмен. Живу во Львове. А вы - из Москвы?

- Из неё.

- Вон и Эдик тоже из Москвы.

- Тоже бизнесмен?

- Насколько мне известно, пока - преподаватель МГУ. Доцент, кажется. Пока. У нас, вообще-то, компания. Мы здесь собираемся каждый год, по-моему, еще года так с восемьдесят четвертого...

- Это видно. А я вот - в первый раз...

- Поддерживаем здесь порядок. Насколько это в наших силах. Народ наш, к несчастью, знает о культуре поведения в общественных местах, главным образом, понаслышке. Слава Богу, форточку приоткрыли в цивилизованный мир, но должно пройти время. Хотя процесс - я верю - необратим. И тот знаменитый анекдот про то, кто какой любовью занимается, - уже достояние истории. Слышали?

- Нет.

- Ну, какая нация каким способом занимается любовью. Французы - оральной, мусульмане - анальной, русские - брейнальной...

- Это как?

- От слова "брейн" - мозги.

Бестрепетнов переварил и сказал:

- Почему, многие еще занимаются именно этим...

- Ну... многие, не многие, а... ума-то нация понемногу набирается... Я - украинец, но, как вы заметили, идеям украинского национализма не подвержен, считаю себя русским... хотя дома меня бы за эти слова растерзали... и вот что вам скажу: у русской нации - большой потенциал!

- Мы занимаемся потенциальной любовью, - сказал Бестрепетнов.

Андрей улыбнулся.

- Короче говоря, - сказал Бестрепетнов, - здесь, на Пляже, собрались самые цивилизованные?

- Да нет, Боже ж мой. Конечно, нет. Семьдесят процентов здесь - вуайеристы, зачастую болезненные вуайеристы. Но ведь процесс идет.

- Идет, - согласился Бестрепетнов, краем глаза обласкав РЖ Наташу, только что сменившую позу.

- И знаете, куда идет? Знаете, какая конечная цель всего этого развития взаимоотношения полов?

- Нет, не знаю, - признался Бестрепетнов. - Ну, какая?

- Это, собственно, моя гипотеза... Которую я, по мере сил и таланта, пытаюсь отражать в своих картинах... Спорно, конечно... Андрогинника! как это ни дико вам, наверное, слышать.

- Да, диковато, - согласился Бестрепетнов, знать не знавший, что это такое.

- Ведь почему любовь - самое главное на свете? Почему? Потому что половой акт - это и есть, в миниатюре, модель всего общественного развития! Полы - полы стремятся слиться в единое целое!.. Понимаете? Еще Шлегель, Фридрих Шлегель остерегал человечество от чрезмерной феминизации унд маскулинизации! Опережая свое время лет на двести!.. И все идет именно туда, именно в этом направлении! Через Шлегеля, через "Геть сором", через нудистские пляжи и общие бани!.. Не без откатов, конечно же, назад. Только набирает силу процесс слияния - вдруг: бац! Щелчок по носу! То вам христианство, то вам Двенадцать Половых Заповедей Пролетариата... Ну, словом, по спирали, диалектически... Диалектику еще не забыли?..

- Нет еще...

Помолчали.

- Двигаете, стало быть, прогресс?..

- В локальных масштабах...

- Понятно...

Нет, ну решительно невозможно вести мудреные разговоры, когда такая сидит напротив. Даже если рядом же сидит без пяти минут жена и беседует о чем-то, наверняка о том же самом, с преподавателем МГУ...

стр. 1  2  3  4  5  6  7  8  ...  10  11  12  13  14  15